Медиавойнушка между Беларусью и Россией набирает обороты

Москва нашла, чем насолить Минску / фейсбук Светланы Тихановской

Принадлежащая «Газпрому» российская псевдолиберальная радиостанция «Эхо Москвы» анонсировала возможное интервью с лидером белорусской оппозиции Светланой Тихановской (объявлена в розыск в РФ). Похоже, разногласия между Путиным и Лукашенко усугубляются.

Главред «Эха Москвы» Венедиктов анонсировал «возможное» интервью со Светланой Тихановской. Это российское медиа не является одним из самых одиозных, скорее, наоборот, оно достаточно либеральное, однако то, что радиостанция напрямую связана с «Газпромом» – секрет Полишинеля. Из той же оперы секрет, с кем связан «Газпром».

Как медийщик, я очень хорошо понимаю, что интервью в определенных СМИ и с определенными участниками – это такой своеобразный жанр дипломатии. Ни к чему не обязывающий, но как бы намекающий. Тем более, Алексей Венедиктов даже не сказал, что разговор обязательно будет, он пока «возможен». И этим «возможен» на соответствующем языке Москва явно дает понять Минску: возможно многое.

Нет сомнений в том, что сегодняшний анонс – продолжение начавшей разворачиваться медийной схватки между Минском и Кремлем. Мы об этом же говорили вчера, однако в контексте одного отдельного случая – «ответа» белорусской пропаганды на критику их руководителя на НТВ, в виде издевок над Путиным не в политическом, а в личностном плане.

Так вот, судя по всему, в Кремле на личности решили не переходить, а действовать исключительно в политическом русле. Потому что происходящее очень трудно понимать иначе, как практически прямой политический сигнал.

Вообще, в белорусско-российских отношениях в последнее время происходит очень много всего: это и очень странная «слитая» белорусская социология ВЦИОМ, из которой можно делать какие угодно выводы, но все они будут не в пользу как Лукашенко, так и Путина, притом, первопричиной такого обоюдного фейла видится как раз существующий статус-кво, в котором второй поддерживает у власти первого. Это и конфликт вокруг «Комсомолки», и информационная «заруба», которую мы в последнее время наблюдаем.

Никаких сомнений в том, что все перечисленное – лишь вершина айсберга, нет. Самое главное происходит за кулисами и мы этого не видим. И, судя по тому, что прорывается наверх, происходит что-то очень серьезное и острое для обеих сторон.

Тут сами собой напрашиваются некоторые догадки. В частности, невозможно обойти вниманием референдум, который должен скоро состояться. И от которого Москва на начальном этапе, судя по сделанным заявлениям, ждала чуть ли не трансформации всей белорусской политической системы, а вот Минск на этапе «здесь и сейчас», судя по всему, и близко не подошел к пониманию того, что должно получиться на «выходе». Единственное, к чему он пришел – к пониманию, что в сути своей в стране не должно измениться ничего.

Фундаментальные противоречия между Путиным и Лукашенко существовали очень давно. Не лишним будет вспоминать, на какой высокой антироссийской ноте белорусский правитель проводил кампанию 2020 года. До определенного момента белорусская власть в тот период защищалась именно от каких-то российских угроз, о которых, судя по всему, была осведомлена лучше нас.

Путину после августа 2020 года было очень удобно поддержать Лукашенко, просто потому, что все выглядело так, что он у него в руках и «никуда не денется». И можно надиктовать нужный тебе формат развития ситуации, и все будет так, «как надо».

В Минске же эту поддержку использовали для того, чтобы выиграть время, задавить протест и почувствовать себя увереннее.

И теперь, судя по всему, ситуация заходит на очередной круг. Который может привести к чему угодно.

Хорошей новостью в последние дни лично для меня прозвучала информация о том, что в ЕС не поддерживают и не собираются финансировать строительство стен и заборов на границе с Беларусью. Литва там пыхтит по-своему, но общий расклад не в ее пользую.

Чем бы ни была обусловлена такая позиция, может, банальной скаредностью, в ней полно символизма и оптимизма. В том числе и то, что, судя по всему, в Евросоюзе не рассматривают миграционный кризис как потенциальную долгосрочную угрозу.